ekaterinaniy
Well-known member
- 20 Июн 2022
- 1,053
- 27
«Свинопас» (пер. с датского А. Ганзен)
Жил-был бедный принц. Королевство у него было маленькое-
премаленькое, но жениться все-таки было можно, а жениться-то
принцу хотелось.
Разумеется, с его стороны было несколько смело заявить дочери
императора: "Хочешь за меня?" Впрочем, он носил славное имя и
знал, что сотни принцесс с благодарностью ответили бы на его
предложение согласием. Да вот, ждите-ка этого от императорской
дочки!
Послушаем же, как было дело.
На могиле покойного отца принца вырос розовый куст несказанной
красоты; цвел он только раз в пять лет и распускалась на нем всего
одна-единственная роза. Зато она разливала такой сладкий аромат,
что, впивая его, можно было забыть все свои горести и заботы. Еще
был у принца соловей, который пел так дивно, словно у него в
горлышке были собраны все чудеснейшие мелодии, какие только есть
на свете. И роза, и соловей назначены были в дар принцессе; их
положили в большие серебряные ларцы и отослали к ней.
Император велел принести ларцы прямо в большую залу, где
принцесса играла со своими фрейлинами "в гости" — других занятий у
них не было. Увидев большие ларцы с подарками, принцесса
захлопала от радости в ладоши.
— Ах, если бы тут была маленькая киска! — сказала она, но
появилась прелестная роза.
— Ах, как это мило сделано! — сказали все фрейлины.
— Больше чем мило! — сказал император. — Это прямо недурно!
Но принцесса потрогала розу и чуть не заплакала.
— Фи, папа! — сказала она. — Она не искусственная, а настоящая!
— Фи! — сказали и все придворные. — Настоящая!
— Погодим сердиться! Посмотрим сначала, что в другом ларце! —
возразил император, и вот из ларца появился соловей и запел так
чудесно, что нельзя было найти в нем какого-нибудь недостатка.
— Superbe! Charmant! — сказали фрейлины; все они болтали по-
французски, одна хуже другой.
— Как эта птичка напоминает мне органчик покойной императрицы!
— сказал один старый придворный. — Да, тот же тон, та же манера
давать звук!
— Да! — сказал император и заплакал, как ребенок.
— Надеюсь, что птица не настоящая! — сказала принцесса.
— Настоящая! — ответили ей доставившие подарки послы.
— Так пусть себе летит! — сказала принцесса и не позволила
принцу явиться к ней самому.
Но принц не унывал, вымазал себе все лицо черной и бурой
краской, нахлобучил шапку и постучался.
— Здравствуйте, император! — сказал он. — Не найдется ли у вас
для меня во дворце какого-нибудь местечка?
— Много вас тут ходит да ищет! — ответил император. — Впрочем,
постой, мне надо свинопаса! У нас пропасть свиней!
И вот принца утвердили придворным свинопасом и отвели ему
жалкую крошечную каморку рядом со свиными закутками. Весь день
просидел он за работой и к вечеру смастерил чудесный горшочек.
Горшочек был весь увешан бубенчиками, и, когда в нем что-нибудь
варили, бубенчики названивали старую песенку:
Ах, мой милый Августин,
Все прошло, прошло, прошло!
Занимательнее же всего было то, что, держа над поднимавшимся
из горшочка паром руку, можно было узнать, какое у кого в городе
готовилось кушанье. Да, уж горшочек не чета был какой-нибудь розе!
Вот принцесса отправилась со своими фрейлинами на прогулку и
вдруг услыхала мелодический звон бубенчиков. Она сразу
остановилась и вся просияла: она тоже умела наигрывать на
фортепиано "Ах, мой милый Августин". Только одну эту мелодию она и
наигрывала, зато одним пальцем.
— Ах, ведь и я это играю! — сказала она. — Так свинопас-то у нас
образованный! Слушайте, пусть кто-нибудь из вас пойдет и спросит у
него, что стоит этот инструмент.
Одной из фрейлин пришлось надеть деревянные башмаки и пойти
на задний двор.
— Что возьмешь за горшочек? — спросила она.
— Десять принцессиных поцелуев! — отвечал свинопас.
— Боже избави! — сказала фрейлина.
— А дешевле нельзя! — отвечал свинопас.
— Ну, что он сказал? — спросила принцесса.
— Право, и передать нельзя! — отвечала фрейлина. — Это ужасно!
— Так шепни мне на ухо!
И фрейлина шепнула принцессе.
— Вот невежа! — сказала принцесса и пошла было, но... бубенчики
зазвенели так мило:
Ах, мой милый Августин,
Все прошло, прошло, прошло!
— Послушай! — сказала принцесса фрейлине. — Пойди спроси, не
возьмет ли он десять поцелуев моих фрейлин?
— Нет, спасибо! — ответил свинопас. — Десять поцелуев
принцессы — или горшочек останется у меня.
— Как это скучно! — сказала принцесса. — Ну, придется вам стать
вокруг меня, чтобы никто не увидал нас!
Фрейлины обступили ее и растопырили свои юбки; свинопас
получил десять принцессиных поцелуев, а принцесса — горшочек.
Вот была радость! Целый вечер и весь следующий день горшочек
не сходил с очага, и в городе не осталось ни одной кухни, от
камергерской до кухни простого сапожника, о которой бы они не знали,
что в ней стряпалось. Фрейлины прыгали и хлопали в ладоши.
— Мы знаем, у кого сегодня сладкий суп и блинчики! Мы знаем, у
кого каша и свиные котлеты! Как интересно!
— Еще бы! — подтвердила обер-гофмейстерина.
— Да, но держите язык за зубами: я ведь императорская дочка!
— Помилуйте! — сказали все.
А свинопас (то есть принц, но для них-то он был свинопасом) даром
времени не терял и смастерил трещотку; когда ею начинали вертеть
по воздуху, раздавались звуки всех вальсов и полек, какие только есть
на белом свете.
— Но это superbe! — сказала принцесса, проходя мимо. — Вот так
попурри! Лучше этого я ничего не слыхала! Послушайте, спросите, что
он хочет за этот инструмент. Но целоваться я больше не стану!
— Он требует сто принцессиных поцелуев! — доложила фрейлина,
побывав у свинопаса.
— Да что он, в уме? — сказала принцесса и пошла своею дорогой,
но сделала шага два и остановилась.
— Надо поощрять искусство! — сказала она. — Я ведь
императорская дочь! Скажите ему, что я дам ему, по-вчерашнему,
десять поцелуев, а остальные пусть дополучит с моих фрейлин!
— Ну, нам это вовсе не по вкусу! — сказали фрейлины.
— Пустяки! — сказала принцесса. — Уж если я могу целовать его,
то вы и подавно! Не забывайте, что я кормлю вас и плачу вам
жалованье!
И фрейлине пришлось еще раз отправиться к свинопасу.
— Сто принцессиных поцелуев! — повторил он. — А нет — каждый
останется при своем.
— Становитесь вокруг! — скомандовала принцесса, и фрейлины
обступили ее, а свинопас стал ее целовать.
— Что это за сборище у свиных закутов? — спросил, выйдя на
балкон, император, протер глаза и надел очки. — Э, да это фрейлины
опять что-то затеяли! Надо пойти посмотреть.
И он расправил задки своих туфель. Туфлями служили ему старые,
стоптанные башмаки. Эх ты ну, как он зашлепал в них!
Придя на задний двор, он потихоньку подкрался к фрейлинам, а те
все были ужасно заняты счетом поцелуев: надо же было следить за
тем, чтобы расплата была честной и свинопас не получил ни больше,
ни меньше, чем ему следовало. Никто поэтому не заметил
императора, а он привстал на цыпочки.
— Это еще что за штуки! — сказал он, увидев целующихся, и
швырнул в них туфлей как раз в ту минуту, когда свинопас получал от
принцессы восемьдесят шестой поцелуй. — Вон! — закричал
рассерженный император и выгнал из своего государства и принцессу,
и свинопаса.
Она стояла и плакала, свинопас бранился, а дождик так и поливал.
— Ах я несчастная! — сказала принцесса. — Что бы мне выйти за
прекрасного принца! Ах, какая я несчастная!
А свинопас зашел за дерево, стер с лица черную и бурую краску,
сбросил грязную одежду и явился перед ней во всем своем
королевском величии и красе, так что принцесса невольно сделала
реверанс.
— Теперь я только презираю тебя! — сказал он. — Ты не захотела
выйти за честного принца! Ты не поняла толку в соловье и розе, а
свинопаса целовала за игрушки! Поделом же тебе!
И он ушел к себе в королевство, крепко захлопнув за собой дверь.
А ей оставалось стоять да петь:
Ах, мой милый Августин,
Все прошло, прошло, прошло!
❉❉❉
Конец сказки Ганса Христиана Андерсена «Свинопас»
Скачать текст
Материалы из подборки:
Жил-был бедный принц. Королевство у него было маленькое-
премаленькое, но жениться все-таки было можно, а жениться-то
принцу хотелось.
Разумеется, с его стороны было несколько смело заявить дочери
императора: "Хочешь за меня?" Впрочем, он носил славное имя и
знал, что сотни принцесс с благодарностью ответили бы на его
предложение согласием. Да вот, ждите-ка этого от императорской
дочки!
Послушаем же, как было дело.
На могиле покойного отца принца вырос розовый куст несказанной
красоты; цвел он только раз в пять лет и распускалась на нем всего
одна-единственная роза. Зато она разливала такой сладкий аромат,
что, впивая его, можно было забыть все свои горести и заботы. Еще
был у принца соловей, который пел так дивно, словно у него в
горлышке были собраны все чудеснейшие мелодии, какие только есть
на свете. И роза, и соловей назначены были в дар принцессе; их
положили в большие серебряные ларцы и отослали к ней.
Император велел принести ларцы прямо в большую залу, где
принцесса играла со своими фрейлинами "в гости" — других занятий у
них не было. Увидев большие ларцы с подарками, принцесса
захлопала от радости в ладоши.
— Ах, если бы тут была маленькая киска! — сказала она, но
появилась прелестная роза.
— Ах, как это мило сделано! — сказали все фрейлины.
— Больше чем мило! — сказал император. — Это прямо недурно!
Но принцесса потрогала розу и чуть не заплакала.
— Фи, папа! — сказала она. — Она не искусственная, а настоящая!
— Фи! — сказали и все придворные. — Настоящая!
— Погодим сердиться! Посмотрим сначала, что в другом ларце! —
возразил император, и вот из ларца появился соловей и запел так
чудесно, что нельзя было найти в нем какого-нибудь недостатка.
— Superbe! Charmant! — сказали фрейлины; все они болтали по-
французски, одна хуже другой.
— Как эта птичка напоминает мне органчик покойной императрицы!
— сказал один старый придворный. — Да, тот же тон, та же манера
давать звук!
— Да! — сказал император и заплакал, как ребенок.
— Надеюсь, что птица не настоящая! — сказала принцесса.
— Настоящая! — ответили ей доставившие подарки послы.
— Так пусть себе летит! — сказала принцесса и не позволила
принцу явиться к ней самому.
Но принц не унывал, вымазал себе все лицо черной и бурой
краской, нахлобучил шапку и постучался.
— Здравствуйте, император! — сказал он. — Не найдется ли у вас
для меня во дворце какого-нибудь местечка?
— Много вас тут ходит да ищет! — ответил император. — Впрочем,
постой, мне надо свинопаса! У нас пропасть свиней!
И вот принца утвердили придворным свинопасом и отвели ему
жалкую крошечную каморку рядом со свиными закутками. Весь день
просидел он за работой и к вечеру смастерил чудесный горшочек.
Горшочек был весь увешан бубенчиками, и, когда в нем что-нибудь
варили, бубенчики названивали старую песенку:
Ах, мой милый Августин,
Все прошло, прошло, прошло!
Занимательнее же всего было то, что, держа над поднимавшимся
из горшочка паром руку, можно было узнать, какое у кого в городе
готовилось кушанье. Да, уж горшочек не чета был какой-нибудь розе!
Вот принцесса отправилась со своими фрейлинами на прогулку и
вдруг услыхала мелодический звон бубенчиков. Она сразу
остановилась и вся просияла: она тоже умела наигрывать на
фортепиано "Ах, мой милый Августин". Только одну эту мелодию она и
наигрывала, зато одним пальцем.
— Ах, ведь и я это играю! — сказала она. — Так свинопас-то у нас
образованный! Слушайте, пусть кто-нибудь из вас пойдет и спросит у
него, что стоит этот инструмент.
Одной из фрейлин пришлось надеть деревянные башмаки и пойти
на задний двор.
— Что возьмешь за горшочек? — спросила она.
— Десять принцессиных поцелуев! — отвечал свинопас.
— Боже избави! — сказала фрейлина.
— А дешевле нельзя! — отвечал свинопас.
— Ну, что он сказал? — спросила принцесса.
— Право, и передать нельзя! — отвечала фрейлина. — Это ужасно!
— Так шепни мне на ухо!
И фрейлина шепнула принцессе.
— Вот невежа! — сказала принцесса и пошла было, но... бубенчики
зазвенели так мило:
Ах, мой милый Августин,
Все прошло, прошло, прошло!
— Послушай! — сказала принцесса фрейлине. — Пойди спроси, не
возьмет ли он десять поцелуев моих фрейлин?
— Нет, спасибо! — ответил свинопас. — Десять поцелуев
принцессы — или горшочек останется у меня.
— Как это скучно! — сказала принцесса. — Ну, придется вам стать
вокруг меня, чтобы никто не увидал нас!
Фрейлины обступили ее и растопырили свои юбки; свинопас
получил десять принцессиных поцелуев, а принцесса — горшочек.
Вот была радость! Целый вечер и весь следующий день горшочек
не сходил с очага, и в городе не осталось ни одной кухни, от
камергерской до кухни простого сапожника, о которой бы они не знали,
что в ней стряпалось. Фрейлины прыгали и хлопали в ладоши.
— Мы знаем, у кого сегодня сладкий суп и блинчики! Мы знаем, у
кого каша и свиные котлеты! Как интересно!
— Еще бы! — подтвердила обер-гофмейстерина.
— Да, но держите язык за зубами: я ведь императорская дочка!
— Помилуйте! — сказали все.
А свинопас (то есть принц, но для них-то он был свинопасом) даром
времени не терял и смастерил трещотку; когда ею начинали вертеть
по воздуху, раздавались звуки всех вальсов и полек, какие только есть
на белом свете.
— Но это superbe! — сказала принцесса, проходя мимо. — Вот так
попурри! Лучше этого я ничего не слыхала! Послушайте, спросите, что
он хочет за этот инструмент. Но целоваться я больше не стану!
— Он требует сто принцессиных поцелуев! — доложила фрейлина,
побывав у свинопаса.
— Да что он, в уме? — сказала принцесса и пошла своею дорогой,
но сделала шага два и остановилась.
— Надо поощрять искусство! — сказала она. — Я ведь
императорская дочь! Скажите ему, что я дам ему, по-вчерашнему,
десять поцелуев, а остальные пусть дополучит с моих фрейлин!
— Ну, нам это вовсе не по вкусу! — сказали фрейлины.
— Пустяки! — сказала принцесса. — Уж если я могу целовать его,
то вы и подавно! Не забывайте, что я кормлю вас и плачу вам
жалованье!
И фрейлине пришлось еще раз отправиться к свинопасу.
— Сто принцессиных поцелуев! — повторил он. — А нет — каждый
останется при своем.
— Становитесь вокруг! — скомандовала принцесса, и фрейлины
обступили ее, а свинопас стал ее целовать.
— Что это за сборище у свиных закутов? — спросил, выйдя на
балкон, император, протер глаза и надел очки. — Э, да это фрейлины
опять что-то затеяли! Надо пойти посмотреть.
И он расправил задки своих туфель. Туфлями служили ему старые,
стоптанные башмаки. Эх ты ну, как он зашлепал в них!
Придя на задний двор, он потихоньку подкрался к фрейлинам, а те
все были ужасно заняты счетом поцелуев: надо же было следить за
тем, чтобы расплата была честной и свинопас не получил ни больше,
ни меньше, чем ему следовало. Никто поэтому не заметил
императора, а он привстал на цыпочки.
— Это еще что за штуки! — сказал он, увидев целующихся, и
швырнул в них туфлей как раз в ту минуту, когда свинопас получал от
принцессы восемьдесят шестой поцелуй. — Вон! — закричал
рассерженный император и выгнал из своего государства и принцессу,
и свинопаса.
Она стояла и плакала, свинопас бранился, а дождик так и поливал.
— Ах я несчастная! — сказала принцесса. — Что бы мне выйти за
прекрасного принца! Ах, какая я несчастная!
А свинопас зашел за дерево, стер с лица черную и бурую краску,
сбросил грязную одежду и явился перед ней во всем своем
королевском величии и красе, так что принцесса невольно сделала
реверанс.
— Теперь я только презираю тебя! — сказал он. — Ты не захотела
выйти за честного принца! Ты не поняла толку в соловье и розе, а
свинопаса целовала за игрушки! Поделом же тебе!
И он ушел к себе в королевство, крепко захлопнув за собой дверь.
А ей оставалось стоять да петь:
Ах, мой милый Августин,
Все прошло, прошло, прошло!
❉❉❉
Конец сказки Ганса Христиана Андерсена «Свинопас»
Скачать текст
Материалы из подборки:
Последнее редактирование модератором: